Л. Н. Толстой считал, что «человек есть всё: все возможности, есть текучее вещество... что люди худшие весьма редко и слабо обладают достоинствами лучших. А вот лучшие часто... обладают недостатками и чертами худших».

         В романе-эпопее «Война и мир» любимая героиня писателя, Наташа Ростова, наделённая внутренней, духовной, красотой,   основанной на потребности и способности любить, благородная душой, тонко чувствующая добро и правду, прелесть родной природы и русский национальный характер, не идеальный персонаж. Ей свойственны ошибки и заблуждения ( одна из которых — увлечение Анатолем Курагиным ), подчёркивающие естественность Наташиной натуры, детскую непосредственность её отношений с окружающим миром.

         Сущность жизни Наташи Ростовой — любить доверчиво, самозабвенно, без самопожертвования, жизнь с её радостями и печалями, отдавать себя другим людям, просветляя всё вокруг себя, интуитивно помогая близким в трудную минуту.

         Встретив и полюбив Андрея Болконского, она  вся отдаётся своему порыву, счастливая и радостная от сознания того, что теперь она «большая» и на ней «лежит ответственность за всякое дело и слово».

         Большим ударом для Наташи становится отъезд жениха (по воле его отца) на год за границу. «Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал её руку», «несколько дней она, не плача, сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: «Ах, зачем он уехал!» Душа, раскрывшаяся, как бутон цветка, для любви, замерла, оглушённая непредвиденной бедой. Наташа, не умеющая объяснить своё состояние, инстинктом понимает, что своё нежное чувство она должна отдать другому: «Ей нужно теперь, сейчас обнять любимого человека и говорить, и слышать от него слова любви, которыми было полно её сердце».

         Но Болконского нет рядом. «Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?» - блестя глазами и не улыбаясь говорит Наташа. Она одинока без князя Андрея, её томит смутное чувство родства со всем жившим и живущим на земле, чувство причастности ко всему, что есть во вселенной, нервы её напряжены, любой пустяк выводит из равновесия. Когда Петя неосторожно прерывает пение Наташи, она рыдает так, что потом долго не может остановиться.

         В этот тяжёлый момент на её пути встречается Анатоль Курагин, увидевший молодую графиню Ростову в Москве в опере. Он любуется очарованием и прелестью девушки, которой нравится его внимание. «Она даже повернулась так, чтоб ему виден был её профиль, по её понятиям, в самом выгодном положении».

         Почему Наташа, с её тонким чутьём фальши, наигранности, заинтересовалась молодым человеком?

         Курагин, светский щёголь, привыкший жить легко и свободно, никому не завидуя и не делая зла, повинуется только своим страстям. Он смотрит на Наташу «восхищённым, ласковым взглядом», разговаривает с ней «смело и просто», обращаясь «как к старой, давнишней знакомой». Эта простота и подкупила Наташу, увидешую в Анатоле близкого ей человека. Отсутствие в нём расчётливости, способность страстно увлекаться, не останавливаясь ни перед чем, отдаваться данному мгновению, увлекают юную, неопытную, наивную девушку, ощущающую «себя страшно близкой к этому человеку», уничтожившему ту «преграду стыдливости, которую всегда она чувствовала между собой и другими мужчинами».

         Курагин, повинуясь своим животным и сладострастным наслаждениям, живущий только одной минутой, не думающий о будущем Наташи, по-своему наивен и добродушен. Именно «добродушная ласковость улыбки» и «победила» молодую Ростову, которая «опять... с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды».

         В. Ермилов говорит, что «в своём безоглядном увлечении Анатолем Наташа и почувствовала именно эти его стороны — простоту, добродушие, искренность, нежелание приносить зло, силу увлечения... Анатоль... представился ей каким-то безукоризненным благородным рыцарем, способным жизнь положить за любовь...»

         И в то же время чистая душа девушки подсказывает ей, что она делает что-то нехорошее, а в словах Анатоля , приглашающего её на карусель, кроется «неприличный умысел».

         Неожиданно попав из атмосферы чистой деревенской жизни, семейного тепла и уюта в порочную и разлагаюшую среду светского общества, вспомнив бесстыдно-голую, « с спокойной и гордой улыбкой Элен», «тёмную, неясную и страшную» атмосферу театра, Наташа ужасается своему поведению с князем Курагиным и интуитивно понимает, «что вся прежняя чистота любви её к князю Андрею погибла».

         Она не может решить, кого «любила: Анатоля или князя Андрея? Князя Андрея она любила — она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе разве всё это могло бы быть?» - думала она. - Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, могла улыбкой осветить же его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы». В логической путанице рассуждений Наташи и в наивном, но верном восприятии этих людей, как бы сливающихся в один образ, видно, что она верит бльше чувству, чем разуму, перенеся на Курагина те черты характера, которые были присущи Болконскому.

         За что же Наташа полюбила Анатоля? Причина была, но не та, которую она придумала. Природная цельность натуры Курагина была родственной ей самой.

         Анатоль, как и Наташа, живёт «легко и уверенно, с чувством полной свободы, не зная вопроса: зачем?» Ему , не ведающему ни совести, ни стыда, благодаря животному эгоизму, «всё можно»: кутить, играть в карты, «жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе», брать деньги в долг «у встречного и поперечного» и не отдавать их.

         Князь Куракин не терзается сомнениями, не стремится к славе или карьере. «Ему было совершенно всё равно, что бы о нём ни думали... в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренне презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову... Он был инстинктивно, всем существом своим убеждён в том, что ему нельзя было жить иначе...»

         Для Наташи тоже главное — чувство и «всё можно», но совсем по-другому: это наивное требование немедля, сейчас открытых, прямых, человечески простых отношений между людьми и естественное понимание всяких других отношений. Она хочет жить, любить сейчас, не ожидая, не откладывая на год.

         Искренняя и доверчивая, Ростова привыкла верить всем, поэтому даже подумать не смеет, что за горячими уверениями в любви, за ласковой улыбкой Анатоля кроется обман, а за внешней красотой его сестры Элен, добродушием и весёлостью — желание заманить девушку к себе домой для свидания с братом. Ощущая что-то ненастоящее, «неестественное» в Анатоле и Элен, в «нечаянных» встречах с ним, Наташа не может поверить, что всё, что она видит и слышит, искусно и искусственно сделано, поэтому не слушает Соню, утверждающую, что Курагин «неблагородный человек», ненавидит Марью Дмитриевну, помешавшую Наташе бежать с Анатолем. В. Днепров говорит, что в этот момент «в Наташе чувственная страсть взбунтовалась против любви». Отсюда идёт агрессивность толстовской героини, её недоступность разумному слову.

         Любовная история заканчивается печально: Наташа, пытавшая отравиться, остаётся жить, поняв, хотя и поздно, своё заблуждение Курагиным и горячо раскаивается за это перед Богом: «Она ощущала в в душе своей благоговейный и трепетный ужас пред наказанием... за сои грехи, и просила Бога о том, чтоб он простил... её и дал бы... ей спокойствия и счастия в жизни. И ей казалось, что Бог слышит её молитву».

         История отношений Наташи с Анатолем, по мнению Л. Н. Толстого, «самое важное место романа», потому что любимая героиня писателя в трагическую пору своей жизни показана через восприятие Курагина, князя Андрея, Сони, Марьи Дмитриевны, Безухова, что расширяет понимание образа этой поэтично-необыкновенной девушки, которую никто не упрекает в опрометчивом поступке. Своё отношение к Наташе Л. Н. Толстой передаёт через чувства Пьера: «Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать её; но теперь ему сделалось так жалко её, что в душе его не было места упрёку».